[RR_PictBrude]

В: Возможно, величайшей легендой, окружающей вашу жизнь, является ваша встреча с Уши, и любовь, продлившаяся многие годы. Опишите эту встречу.

О: Мы учились в одной школе, и, наконец, я решил разыскать ее. Я догнал ее и ее подругу, остановил свой велосипед, и представился. Я знал, что для меня существует лишь она одна, хотя мне было семнадцать, а она была на два года младше. Наши родители не слишком волновались по этому поводу, но они присматривали за нами.

В: У вас были конкуренты?

О: Да, но я разрешил эту проблему. [Эрих просто избил парня, который был старше его, и избавился таким образом от соперника]. Уши и я были предназначены друг другу, это была судьба. И она долго ждала меня, даже после войны. Мы поженились в 1944 году, но провели очень мало времени друг с другом. Мы поженились после того, как я получил бриллианты, и Герд [Баркхорн] был моим шафером, а Вилли Батц и Крупи были свидетелями.

В: Расскажите о том, как вы получили Дубовые Листья из рук Гитлера.

О: Это были странные времена. Во-первых, мы по большей части были пьяны. Герд Баркхорн, Вальтер Крупински, Йоханнес Визе и я прибыли в Берхтесгарден. Все мы приехали получать Дубовые Листья, кроме Герда, который получал Мечи. Мы пытались протрезветь к тому моменту, когда должны были получить их. Вальтер позднее все время утверждал, что мы поддерживали друг друга, чтобы не упасть. Мы пили коньяк и шампанское, смертельную комбинацию если вы не ели пару дней. Первый человек, которого мы встретили, был адъютант Гитлера от Люфтваффе, майор фон Белов, который, я думаю, был в шоке от нашего состояния. Мы должны встретиться с Гитлером через пару часов, а мы едва держались на ногах. Это было в марте 1944 года, и на той высоте в это время было много снега.

В: Я разговаривал с Вальтером Крупински и читал о “случае с фуражкой” в вашей биографии, написанной Реем Толивером и Тревором Констэблом. Расскажите об этом.

О: Я не смог найти мою фуражку, а вид у меня был не слишком хорош, поэтому я взял фуражку с вешалки и одел ее, но она была слишком велика. Я знал, что она не моя. Белов расстроился и сказал, что это фуражка Гитлера и вернул ее на место. Все, кроме Белова, посмеялись над этим. Я отпустил несколько шуток по поводу большой головы у Гитлера, и что это “должно быть из-за его работы”, что вызвало новый взрыв смеха.

В: Каково было ваше впечатление от Гитлера?

О: Я нашел его немного разочарованным, хотя и очень заинтересованным в войне на фронте и очень хорошо информированным о происходивших событиях. Однако, у него была тенденция по долгу бубнить о маловажных вещах, что навевало скуку. Он интересовался тем, что уже не имело большого значения. Я также понял, что он мало знает о реалиях воздушной войны на востоке. Он был больше сконцентрирован на западном фронте и бомбардировках городов. Естественно, наземная война на востоке была областью его наибольшего интереса. Это было очевидно. Гитлер выслушал парней с Западного фронта и заверил их, что производство оружия и истребителей возрастает, и история показала, что это действительно было так. Потом он перешел на подводную войну, о том, как мы должны окончательно уничтожить морскую торговлю, и т.д. Я нашел его изолированным и обеспокоенным человеком.

В: Как в вашей части относились к войне в то время?

О: Я не припоминаю, чтобы кто-нибудь говорил о поражении, но я знаю, что мы говорили о том, что некоторые великие пилоты уже погибли, и о том, что американские “Мустанги” залетают далеко на территорию Германии. Лишь немногие из нас имели опыт боев с американцами, хотя многие старики сражались с британцами. Те, кто дрался с американцами, делали это в Северной Африке, и их впечатления были интересными.

В: Какой была атмосфера, когда вас наградили Мечами?

О: Я только приземлился после успешного вылета, когда мне сказали о том, что меня наградили Мечами. Это было в июне 1944 года. 3 августа 1944 года я вновь встретил Гитлера на церемонии награждения, на которой было 10 парней из Люфтваффе. Гитлер не был прежним. Это было после покушения на него, его правая рука дрожала, и он выглядел изможденным. Он поворачивался левым ухом, чтобы слышать, что ему говорят, поскольку после взрыва бомбы он не слышал другим ухом. Гитлер рассказал о трусливой попытке убить его, и ругал своих генералов за редким исключением. Он также заявил, что Бог спас его, чтобы он смог спасти Германию от разрушения, и что Западные союзники будут неминуемо отброшены назад. Все это было довольно неожиданным. Мне захотелось уехать и увидеть Уши, что я и сделал.

В: Как встреча с Гитлером при получении Бриллиантов отличалась от двух других?

О: Дитер Храбак и остальные устроили вечеринку, перед тем как я уехал, и был так пьян, что не мог стоять на следующий день. Это звучит так, словно мы все были алкоголиками, но дело не в этом. Мы жили и играли по жестоким правилам. Мы не знали, что следующий день принесет нам. Я перелетел на моем 109-ом в Инстербург, и JG-52 предоставили мне эскорт. Когда я прибыл в Вольфшанце, мир изменился. Гитлер уже начал устраивать суды и казни над теми, кто был виновен и теми кто был под подозрением. Вы должны были пройти через три зоны безопасности, и никому не было дозволено проносить оружие в последнюю зону. Я сказал гитлеровскому охраннику, чтобы они передали фюреру, что если мне не доверяют носить свой “Вальтер”, то я не собираюсь получать Бриллианты. Парень выглядел так, словно я только что женился на его матери. Он отправился поговорить с фон Беловым, который был уже полковником, и Белов вышел и сказал, что все будет хорошо. Я повесил свою фуражку и кобуру с моим пистолетом на вешалку и Гитлер подошел ко мне и сказал “Я хотел бы, что бы таких как вы и Рудель было больше”, и он вручил мне Бриллианты, которые были инкрустированы в новый комплект Дубовых Листьев и Мечей. Мы перекусили и выпили кофе, и он доверительно сообщил мне, что “с военной точки зрения война проиграна” и что я должно быть уже знаю это, и что нам остается лишь надеяться, что Западные союзники и Советы начтут воевать друг с другом. Он также говорил о проблеме партизан, и он спросил меня о моем опыте. Гитлер спросил о моем мнении относительно тактики, использовавшейся для борьбы с американскими и британскими бомбардировщиками. Поскольку у меня не было опыта в этом, я просто заявил, что я действительно думал по этому поводу. Приказы Геринга драться с ними и применяемый метод были ошибкой. Я также проинформировал его о недостаточной подготовке пилотов; слишком много минимально обученных людей просто выбрасываются на ветер, погибая. Он также говорил о новом оружии и тактике, а потом мы попрощались. Это был последний раз, когда я его видел – 25 августа 1944 года. Я улетел обратно в свою часть, где меня ждал приказ о десятидневном отпуске. Я также побывал Галланда, с которым мы обсудили ситуацию с Ме-262. Потом я вернулся к Уши и женился на ней и это было самым важным для меня.

продолжение следует